И тут я понял, что произошло.
У меня что-то словно взорвалось внутри. Я побежал за ними. Бежать не было сил, по бедру бил баллон, и горбы под пиджаком тряслись, как у верблюда на скаку.
– Стойте! – кричал я, – Ну стойте же! Я никуда не хочу!.. Они же пропадут без меня, пропадут!.. Не надо курицу, только газ наберем!.. Вылечите меня!!!
Раскачиваясь и скрежеща рессорами на песчаных ухабах проселка, государство уехало от меня. Само. Осела пыль. Задыхаясь, я остановился.
Цвела сирень.
И вокруг беседки цвела сирень. «О!» – говорил я. «О!» – отвечало эхо из чаши потолка. «Ого!» – отвечала жена и прятала счастливое лицо в благоуханных кистях…
Распрямиться. Немедленно распрямиться.
До города километров шестьдесят, за полтора дня дойду. И полтора назад. В общем, успеваю. Вот только курица на обратном пути может прокиснуть, а весь холодильник мне не донести. Тьфу ты, господи, да если б и донес – включить-то его по дороге куда? Ну, скиснет, так скиснет. Я ее пожарю перед выходом.
Да, ведь еще баллон.
Телефон снимут. Сегодня мне никак до Синопской не добраться, снимут, сволочи, телефон. Как же мои будут? «Неотложку», скажем, вызвать…
Обязательно снять с книжки все деньги. Часть оставить дома, а часть принести сюда.
Привести в порядок все черновики. Вдруг кому-нибудь когда-нибудь пригодятся.
Интересно, на какую высоту меня поднимет? Хорошо бы повыше, в стратосферу, там бы я задохнулся…
Не забыть талон на билеты.
1989